Современное искусство — о восточной культуре

Тишина, или пустота — это состояние, в котором мы позволяем кому-то или чему-то высказаться; пространство, где другая культура может себя проявить. Во внутренней тишине мы воспринимаем иное, не похожее на нас, без лишних оценок и стереотипов. Звук — это возможность поделиться своим, ответить и установить диалог. Так и происходит культурный взаимообмен.

Ключевыми метафорами выставки стали звук и тишина. С их помощью авторы проекта предлагают рассмотреть мир духовных и повседневных практик мусульманских народностей России и стран Центральной Азии. Познакомиться с традициями, выраженными в звуке и его отсутствии: музыкой, сакральными танцами и молитвой.

В выставке задействованы предметы и тексты, которые много лет бережно собирали исследователи — привозили из путешествий, научных и фольклорных экспедиций. Эти артефакты отсылают современного горожанина к чему-то далекому и малопонятному — традиционной культуре других народов. Современный язык мультимедиа помогает сделать далекое близким: иммерсивная сценография погружает зрителя в непривычный мир традиций, дает возможность пережить сопричастность.

Пространство выставки разделено на три галереи. Расскажем, что можно увидеть и услышать в каждой из них.

Галерея разговоров

Входя в зал, видишь множество разноцветных узорчатых ковров — на них мусульмане совершают намаз. У ковриков есть еще одна функция, символическая: они как бы отделяют верующих от внешнего мира. Каждый из ковров — немой свидетель того, что обычно остается в тайне: разговора человека с Богом.

С потолка свисают листы бумаги — отрывки из монологов мусульман. Команда проекта собирала их в Петербурге, заручившись поддержкой местных имамов. В итоге получилось 40 часов бесед с верующими о самом сокровенном — о молитве.

Личные истории людей вместе с коллекцией ковриков легли в основу виртуальной выставки «Письма к Богу». Из онлайн-пространства экспозиция переместилась в музейный зал, и всё стало осязаемым: можно рассмотреть ткань ковра, услышать ветер и голоса людей, совершающих намаз. Видеопроекция помещает зрителя в сад, где рядом с деревьями притаились фигуры, замершие в молитве.

Некоторые экспонаты для выставки взяли из моей коллекции, другую часть привез из Узбекистана художник Александр Барковский. Многие из ковров были затерты до дыр, владельцы ставили на них заплаты и продолжали использовать. А некоторые и вовсе представляют собой кусок материи со стрелкой, указывающей направление молитвы. Они принадлежали людям, живущим очень скромно, в основном пастухам. Саша предложил обменять их старые коврики на новые, и те с радостью согласились.

Мы сделали из них инсталляцию, и в сочетании с голосом, текстом и современным видеорядом она заработала. Мы постарались уйти от специфических исламских терминов и в целом от религиозной подачи, чтобы любой, кто начинает интересоваться темой духовности, мог почувствовать глубокое содержание, чтобы его немного ранило, в хорошем смысле».

Ксения Диодорова:

«Письма к Богу» — проект о молитве, диалоге с непостижимым, о том, как человек среди этого непостижимого ищет опоры в своем быту и жизненных эпизодах. Это история про бесконечный поиск надежды. Вся выставка собрана вокруг надежды и обмена теплом между людьми».

Галерея снов

В таинственном мире сновидений можно забыть о времени. Авторы предлагают зрителю расположиться на восточном топчане, надеть наушники и прослушать пять старинных колыбельных. Это песни мусульманских народностей России: абазин, лакцев, ногайцев, татар и чеченцев. Редкий аутентичный фольклор, добытый в экспедициях.

Под старинные напевы можно рассматривать проекцию на потолке — видеосны, основанные на сюжетах колыбельных. Эти фильмы, как и положено сновидениям, существуют по своим волшебным законам, не поддающимся привычной логике. Сюрреалистичные картинки и убаюкивающий голос производят нужный эффект: зритель попадает в пограничное состояние между сном и бодрствованием, земным и волшебным.

Баю-бай, птенец,
Куда ушла твоя мама?
В березовый лес за ягодами
Для Айсылу.

Баю-бай, птенец,
Куда ушел твой папа?
К кузнецу за ведерком
Для Айсылу.

Баю-бай, птенец,
Куда ушла твоя бабушка?
К портному за платьицем
Для Айсылу.

Баю-бай, птенец,
Куда улетел твой дедушка?
К гончару за горшком,
Айсылу подарит.

Баю-бай, птенец,
Куда Айсылу ушла?
Никуда не ушла,
Спит, оказывается.

Перевод народной татарской колыбельной

Из колыбельных ребенок узнает об окружающем мире: животных, птицах, предметах, людях и Всевышнем. Песня учит его сопереживать всем существам. Люлька с младенцем раскачивается и очерчивает границы подвижного мира, сохраняя его ясным и безопасным. Контур люльки рисует первое представление о своем и чужом, внутреннем и внешнем, домашнем и диком, близком и далеком, родном и чуждом.

Ксения Диодорова:

«В галерее сна мы продолжаем погружать зрителя в непривычный контекст. С одной стороны, колыбельные народов Северного Кавказа — это архаичный жанр, другая культура, незнакомые языки. В то же время, в текстах и визуальных образах заложены вещи, которые понятны любому: чаяния человека, его беспокойство о будущем, страхи, забота о близких. Как и в „Письмах к Богу“, здесь есть темы, с которыми соприкасаются все.

Эта работа была бы невозможна без людей, которые нам помогали в полевых экспедициях. В каждом из регионов я находила местных исследователей — директоров школьных клубов и этнографических музеев, руководителей фольклорных коллективов. Все отзывчиво откликнулись на наши просьбы. Для них этот проект — важная площадка, где можно поделиться своими наработками. С помощью локальных исследователей мы не только записали колыбельные, но и нашли старинные предметы, которые задействованы в видеоснах — ткани, люльки, маслобойки и другую утварь. Мы хотели таким способом запечатлеть и сохранить этнографическое наследие».

Галерея уединения

Это пространство знакомит зрителя с суфийской традицией движения. Суфизм — мистическое течение в исламе, которое учит, прежде всего, искренности в поклонении. Дервиши, последователи этого учения, считают, что без искренности достигнуть божественного расположения невозможно: тебя просто не услышат. По сравнению с обычным мусульманином, дервиш в течение дня выполняет гораздо больше практик. При этом он следует указаниям учителя — шейха.

Кружения дервишей, священные шаги и гурджиевские движения — это суфийские практики, которые применяются для того, чтобы достичь «измененных состояний сознания», как их называют в науке. Круговая 60-метровая панорама галереи покажет зрителю все три ритуала. Оказавшись внутри ротонды, в абсолютно черном пространстве, можно увидеть людей в белых одеждах, танцующих под ритмичную музыку.

Игорь Панков:

«Кружения дервишей и священные шаги — это элементы сложной суфийской церемонии, в то время как гурджиевские движения стоят отдельно от исламской традиции. Георгий Гурджиев творчески переработал суфийские ритуалы и сделал из них инструмент по работе с осознанностью. Все три практики объединяет то, что при их выполнении человек отрывается от повседневной зашоренности, и с ним может случиться духовное приключение.

Для суфийских практик важно состояние пустоты, или внутренней тишины, о котором мы говорим в контексте всей выставки. Пустота позволяет искателю на суфийском пути быть более восприимчивым к тонким переживаниям. Пустой сосуд быстрее наполняется нужным содержанием: чем менее наполнен ученик, тем скорее он воспринимает знания от учителя и продвигается на пути духовного развития.

Тут можно провести параллель с изучением другой культуры. Антрополог ценит состояние пустоты, оно нужно для того, чтобы воспринять культуру не через фильтры сложившихся мнений и концепций. Ты едешь в экспедицию пустой и насыщаешься новым опытом. Это, конечно, идеальная ситуация, потому что мы так или иначе изучаем что-то перед поездкой. Но если найти способ достигнуть состояния пустоты, тогда понять другую культуру и выстроить диалог будет проще».