Личный опыт: как я была волонтером РГО на Крайнем Севере

Немного о Хатанге

Хатанга — село на самом севере Красноярского края. Расположилось оно вдоль одноименной реки, напротив — полуостров Таймыр. С эвенкийского языка Хатанга переводится как «большая вода» — после зимы река поднимается на несколько метров и выходит из берегов.

Попасть в село можно только самолетом: дикие неосвоенные земли Таймыра не знают дорог и железнодорожных путей. Впрочем, есть еще один способ — обойти полстраны по Северному морскому пути на корабле. Но сделать это можно только в августе, когда Хатангский залив освободится ото льда. И то — от него еще нужно пройти вверх по реке 400 км. Мы же, волонтеры РГО, прибыли сюда необычным способом — на военно-транспортном ИЛ-76.

В Хатангу есть рейсы из Красноярска и Норильска. Цены кусаются — в районе 20 000 рублей за билет в один конец. Но прилететь просто так не получится: село входит в пограничную зону, поэтому придется оформить пропуск в ФСБ, делают его 14 рабочих дней.

Рассвет Хатанги пришелся на 1980-е. В этих краях работали ученые, геологи, лесопромышленники, врачи, учителя и инженеры-строители, а еще добывали уголь, заготавливали оленину и ловили рыбу. Тут стояло несколько военных частей, поэтому техники и оснащения было как в целом городе. После развала Союза наступил упадок, предприятия закрылись и население в Хатанге сократилось с 10 000 до 2 500 человек.

Поселок дотационный — топливо и продукты попадают сюда раз в год северным завозом, отчего ценник на всё баснословный. В магазинах много просроченных товаров, какие-то и вовсе закончились или в дефиците. Цены на базовую еду вроде яиц, сахара и муки субсидируют, иначе их никто бы не смог себе позволить. Безлимитный интернет и оптоволокно сюда еще не пришли, поэтому смотреть фильмы онлайн, слушать музыку или даже отправить картинку в мессенджере не выйдет. Связь может не ловить часами или вообще упасть. В отличие от жителей материка, меня это всё нисколько не удивляет — у нас на Камчатке то же самое, но в чуть меньшей степени. Поэтому, покупая пачку сливок за 500 рублей, я думала: «О, как дома».

Как я попала в экспедицию РГО

Видимо, во мне играют гены викингов: ты в куртке, шапке, кругом ползет туман — вот мое идеальное лето. Поэтому Арктику и Север я обожаю: меня пленяет магия полярного дня, когда солнце крутится над головой и не думает прятаться за горизонт. Восхищает низкое и бескрайнее небо, ковер тундры под ногами, северная аскетичность и ощущение, что ты первый ступил на эту землю.

В Хатангу попала случайно: узнала от знакомых, что можно поехать в экологическую экспедицию с Русским географическим обществом. И сразу поняла, что мне туда надо, хотя бы потому, что в Хатанге я еще не была. Что нужно делать? Очищать берег реки от залежей техногенного мусора? Отлично, за три недели еще больше в форму приду.

После развала СССР из Хатанги ушли военные, бросив всю технику и вещи, которые старательно завозили сюда годами. Металл начал ржаветь, и весенними водами его растащило по всему поселку и пляжу Хатанги. Если металл сдать, то можно жить богаче, чем короли. Одна проблема — сдавать его здесь некуда, а вывозить — дорого. Так бы он лежал и лежал дальше, если бы РГО не взялось за проблему. Силами волонтеров все эти безобразные груды планировалось собрать, погрузить на машины и вывезти на временный склад, откуда их отправят на Большую землю.

Чтобы попасть в волонтеры, нужно было заполнить анкету и описать свой экспедиционный опыт — у меня его было уже немало. Через несколько недель мне позвонили и сказали: «Полина Павловна, собирайтесь». Оказалось, официальный отбор на эту экспедицию был открыт на сайте РГО еще в феврале.

Программа «Доброволец Арктики»

«Арктика. Генеральная уборка» — так называлась наша экспедиция. Попасть в проект могли участники экологического движения «Доброволец Арктики», запущенного РГО. Программа помогает молодым ученым, волонтерам, блогерам и журналистам, любящим Север, найти новые возможности для самореализации и карьерного роста. Чтобы стать участником, нужно было зарегистрироваться на сайте Молодежного клуба РГО, рассказать о своем образовании, достижениях, о сильных сторонах и что нового ты готов привнести в проект.

Наука, медиа или уборка?

Большая часть группы — курсанты Красноярской академии МЧС — занималась исключительно уборкой территории. Но у экспедиции были и научные цели: например, нашей смене поставили задачи в области этнографии, экологии, почвоведения и ботаники. Среди нас было трое ихтиологов — они исследовали, хорошо ли живется рыбам в реке Хатанге. При этом научных волонтеров от первоначальной задачи — очистки берега — полностью не освобождали.

Я была медиаволонтером, и это самая крутая роль, какая только могла мне достаться. С первого дня я фиксировала все важные события, начиная со встречи на аэродроме Чкаловский под Москвой. Камера буквально прирастает к глазу, и ты привыкаешь смотреть на всё вокруг через объектив: кто-то с усердием выкапывает бочку из-под мокрого песка, кто-то тащит огромную трубу, вот ребята смеются над пришедшим в гости потешным псом, а вот кто-то задумчиво глядит на другой берег реки.

После рабочей смены я хватала ноутбук, камеру и бежала в Молодежный центр. Мне разрешили приходить туда в любое время и пользоваться местной роскошью — Wi-Fi, пусть и с ограниченным трафиком и скоростью. Успевать нужно было везде: в 16:00 я стою по колено в грязи и снимаю погрузку металла, в 17:00 ловлю танцевальные па на мастер-классе, в 18:00 чищу карту памяти, в 19:00 наспех ужинаю, а в 20:00 — протираю животом пол в поисках лучшего ракурса на турнире по баскетболу.

Такое количество снимков и оперативная работа с ними — не просто так: каждый день я отправляла лучшие фото дня представителю Красноярского регионального отделения РГО, а там, на материке, уже создавались и выходили посты, писались новости на сайте. По возвращении мне нужно было сделать подборки из лучших кадров для СМИ.

Как работают волонтеры

Итак, мы прилетели в Хатангу. Весь берег реки утопает в металлоломе — бочках, покрышках, неопознаваемом покореженном железе, которое некогда было не то машиной, не то бульдозером, не то танком. И нам предстояло это всё убрать.

С распорядком дня было строго. В восемь утра мы завтракали, а в девять, одетые в фирменную экипировку РГО, вооруженные лопатами и ломами, выходили на берег.

Всё, что валяется на поверхности земли, собрать несложно — взял и неси. Но река с каждым днем мелела всё больше, обнажая мокрый песок, из которого торчал новый мусор. Иногда один предмет выкапывали втроем по часу — казалось, там что-то небольшое, а на деле могло быть нечто, смахивающее на половину КамАЗа. Что-то тянули стропой, привязанной к ГАЗу «Соболь» (если ему удавалось въехать на берег, не увязнув в песке).

После обеда у нас был час отдыха, затем все возвращались к работе. Иногда мы отправлялись на культурные мероприятия: мастер-классы по работе с оленьим мехом или резьбе по кости, ходили на пешие экскурсии и в музеи, узнавали больше о жизни коренных народов этих земель — долганов и нганасанов.

За время, проведенное в Хатанге, мы успели съездить к местной достопримечательности — к бывшей станции тропосферной связи «Яуза», в народе прозванной «Лопухами» за определенное сходство с растением. С просветительской миссией побывали в соседней деревне — Жданиха, где нас тепло встретили местные. Мы привезли с собой переносную фотовыставку РГО «Енисейский Север. Хроники освоения Арктики» и провели там научные исследования. А за день до этого небольшой группой ходили на теплоходе вверх по реке до деревни Катырык — одной из крайних в поселении.

Куда еще можно поехать волонтером с РГО

У РГО обширная география экспедиций для волонтеров: от астраханских степей до Земли Франца-Иосифа. Прием заявок открывают в начале января на официальном сайте, какие-то варианты появляются ближе к весне. В анкете нужно указать образование, ссылки на соцсети, подробно описать сферу своих интересов и экспедиционный опыт. Программа молодежная — принимают участников от 18 до 35 лет. Члены РГО имеют приоритет при отборе — их кандидатуры рассматривают в первую очередь. Стать им может каждый: достаточно заполнить заявление на сайте и оплатить членский взнос.

Например, в 2024 году волонтеры могли попасть в Хатангу, на Землю Франца-Иосифа, Курильские острова, внешние острова Финского залива, Новую Землю, курган Туннук в Туве и в город Балтийск.

Мои выводы за три недели

Наверное, это одна из самых необычных экспедиций. Я часто бываю в морских походах, где мы каждый день меняем локации, а тут предстояло безвылазно сидеть 24 дня на одном месте. Это стало отличным поводом открыть в себе новые грани и научиться развлекаться всеми доступными способами: играть в волейбол, баскетбол или настольный теннис.

Гуляешь по поселку, который, кажется, изучил уже вдоль и поперек, ан нет: вот на этот ржавый корабль ты еще не залезал — нужно вскарабкаться и устроить фотосессию! Или пойти на пляж и найти самый красивый кусочек янтаря. А можно просто взять чай в термосе и отправиться на берег, ставший чистым и ухоженным после нашей уборки. Главное, чтобы комаров не было. Хотя я практически не располагала свободным временем — всегда были несколько тысяч снимков, требующих обработки, а еще личный блог, тексты и прочий контент.

Из новых навыков — учишься спать везде, на любой поверхности. Бросить спальник в проходе между креслами в пассажирском теплоходе? Легко. Уснуть на сцене сельского ДК, потому что в поселке нет гостиниц? Пожалуйста. Интересно было наблюдать за командой: кто-то начинал ныть, что устал и хочет домой, а кто-то, наоборот, входил во вкус и уезжать ему не хотелось. Смотришь — и сразу понимаешь, кого бы взял с собой в автономную экспедицию, а кого нет.

И я снова убедилась, что самый ценный ресурс в подобных приключениях — коммуникация. Надо идти к миру с открытым сердцем, а не закрываться от него. И оказалось, что в такой далекой точке, как Хатанга, могут появиться близкие по духу и ценностям люди. Сотрудники местной администрации и мореходы (или рекоходы?), повара, егерь и начальник аэропорта — со всеми при встрече на улице радостно здороваешься и болтаешь, как с соседями. А когда группа улетала, они пришли попрощаться и сказали, что ждут нас обратно — если не работать, то в гости.

За эти три недели в Хатанге я не всё успела сделать, что планировала: остались несмотренными Хатангский залив, Таймырский берег и Попигайский кратер. Поэтому не исключаю, что еще вернусь — пройду реку Хатангу на теплоходе и выйду в Хатангский залив, а там — в море Лаптевых.