Предрассветный Владикавказ: Столовая гора тонет в сумерках, а Терек, запертый с обеих сторон набережными, тихо шумит, чтобы не разбудить горожан раньше срока. Впереди долгий день — нам предстоит увидеть Северную Осетию глазами местных. Распеться на ветру с солисткой ансамбля, погладить шершавые горы с организатором граффити-феста, послушать фонотеку главного редактора литературного журнала и затеряться в загадочных работах известного скульптора.
Страстные, цельные, красивые, глубокие — всё это про них: разных людей, объединенных одним чувством. Любовью к своей земле.
Содержание
- Где встречаемся
- Человек слова
- За песнями скал
- От прошлого к настоящему
Где встречаемся
Искать прекрасных людей Северной Осетии можно и на туристических маршрутах: среди высоких Мидаграбинских водопадов, в душевной Горной Дигории с национальным парком «Алания», на знаменитых качелях близ поселка Фиагдон и в прохладной тени Дзивгисской крепости. Но есть и более сокровенные уголки, красота которых не уступает известным. Хорошие проводники знают их с десяток и будут рады показать вам места силы.
Над Владикавказом плывут аппетитные запахи: здесь мирно уживаются осетинская и грузинская кухни. Как и восток с западом, православие с исламом, незнакомое — с чем-то по-детски родным. Вот в парке имени Коста Хетагурова крутится колесо обозрения, а под ним продавец сахарной ваты наматывает на палочку огромное розовое облако. В бирюзовом пруду плавают лебеди, а рядом забавно болтаются их гипертрофированные пластиковые копии. Как будто тебе снова четыре, как будто ты снова гуляешь с родителями.
Душа Владикавказа — это общие дворы, теплые фонарики гирлянд, повсеместные кофе-станции и гул разговоров. Собачники приветливо раскланиваются с коллегами, энтузиасты уличных танцев миксуют традиционные мотивы и хип-хоп. Прогуливаясь вечером, даже соло-путешественник легко почувствует себя частью городского сообщества.
Пара слов с бариста, задушевная беседа с охранником в музее, вопрос «А вы откуда?» от сухой старушки с добрыми глазами — всё это греет сильнее, чем осетинский суп лывжа.
На бульваре выстроились уютные особняки. Каждый со своей историей и предназначением. Здесь — действующий с XIX века отель, там — книжный, где несколько стеллажей обязательно с местной литературой, а вот современная минималистичная кофейня с отличным флэт уайтом.
Владикавказ не был бы собой без жителей, каждый из которых звучит незаменимым голосом в уютной городской музыке.
Человек слова
И просто must во Владикавказе — увидеть на проспекте Мира высокого мужчину с кассетным плеером Sony Walkman (да-да, настоящий артефакт!) и пожать ему руку. Это Алан Цхурбаев — главный редактор литературного журнала «Дарьял», форпоста новой словесности в Осетии и на Северном Кавказе. Алан работает с местными молодыми авторами, коллекционирует олдскульные кассеты и верит, что литература имеет объединяющую силу.
Наше название вдохновлено Дарьяльским ущельем, что связывает Северную Осетию и Грузию, Россию и страны Южного Кавказа, Европу и Азию. Эта историческая дорога — сложный, но продолжающийся диалог глобальных событий, народов и культур. Ключевой смысл наших трудов — тоже связывать и объединять. Сегодня мы публикуем авторов Осетии, Северного Кавказа и в целом России, чтобы люди могли больше знать друг о друге. Это проза и поэзия, публицистика и научные статьи на русском языке.
С некоторыми авторами мы работаем уже много лет, но часто выискиваем и молодых. Новые имена продолжают появляться. Они создают качественную литературу, пусть и неуверенно, но ищут свой стиль. Например, сейчас я работаю над произведением постмодерниста из Чечни Адама Салаханова. Когда говорю о нем, все так удивляются! Постмодернизм, да еще и на Северном Кавказе? А он есть, и это очень интересно читать.
Новенький журнал пахнет типографской краской, и это напоминает, сколько разных трудов создают литературный мир. Заложив листом платана страничку, где остановился, гуляешь по городу уже другим. Местные авторы открывают реальность с неожиданных сторон, и уютное спокойствие Владикавказа сменяется ломаным ритмом на стыке двух стран, разных культур и Кавказского хребта.
За песнями скал
Пора ехать в горы, смотреть, что за жизнь течет в окрестностях; слушать, как звучит Северная Осетия за чертой урбанизма. Наша следующая встреча — c участниками ансамбля «Уацамонгæ».
Уацамонга — волшебная чаша, артефакт горских сказаний. Если пирующий говорил правду о своих подвигах, она поднималась прямо к губам этого человека. Если же хвастался понапрасну, не трогалась с места.
Ветер играет с платьем Аланы и струнами осетинского инструмента дала-фандыр. Мы в Горной Дигории: царстве ветра, скал, древних святилищ и бесконечных историй, которые вьются, как серпантин дороги. В селе Задалеск встречаемся с музыкантами, исследователями и популяризаторами осетинского фольклора.
«Уацамонгæ» (последняя буква читается как горловая «а») исполняют только народные сказания, баллады и песни. Основатели проекта познакомились в школе на почве интереса к музыке и фольклору, и вокруг них образовалась группа таких же увлеченных молодых людей. Пошили костюмы, обозначили в социальных сетях свою цель — популяризировать музыкальную культуру осетин среди молодежи — и вот уже семь лет не изменяют себе.
Регион поражает тем, как искренне и трепетно здесь относятся к своей культуре — будь то орнаменты, музыка или сказания о древних героях. Здесь слушают народные песни и танцуют под осетинскую гармошку — и не бабушки с дедушками, а современные ребята. В этом уважении к корням нет показушности, только тепло и преемственность, и это завораживает.
Если в наше время осетинская культура возрождается, следующему поколению будет уже легче и естественнее продолжить эту нить.
Пока у Ханаз-замка рассыпаются голоса музыкантов, мы спускаемся ниже и попадаем в другое ущелье — к самому известному из средневековых некрополей Северного Кавказа, Даргавсу. В отличие от чеченского Цой-Педе и балкарского Эль-Тюбю, осетинский город мертвых прекрасно сохранился — склепы и величественная родовая башня буднично напоминают о вечности.
От прошлого к настоящему
Дорога резко уходит вправо, оставляя за собой многослойный, как прошлое, некрополь. Мы неожиданно попадаем в граффити-пространство прямо среди скал.
В 2020 году международный юрист, выходец из Владикавказа Руслан Гацалов позвал в горы своих друзей, питерский граффити-проект HoodGraff. Ребята нашли на дне ущелья бетонный блок — часть недостроенной дороги — и нарисовали там Киру Найтли в образе амазонки, вдохновившись свободолюбивым нравом осетинок. А после признались, что уже мечтают провести здесь масштабный граффити-фест.
Прошло чуть больше года, и стройка одной из самых сложных дорог региона приняла уличных художников со всей страны. Палаточный городок, строительные леса, перенос эскизов, внезапная непогода — всё как в кино. Руслан, который организовывал фестиваль от и до, вспоминает, что сложностей было много, но теперь гости могут воздать должное не только крутой дороге, но и стрит-арту.
Создавая граффити на индустриальном объекте — недостроенной дороге посреди скал, мы стремились открыть эту местность для туризма. Не только для России, но и всего мира. Мы хотели показать, что Северная Осетия открыта современной культуре и другим народам. Было бы тривиально рисовать здесь местных исторических персонажей, ведь они кроме нас, по большому счету, никому не интересны. Когда летишь издалека, хочешь увидеть что-то понятное и близкое: путешественники из Рязани до сих пор приезжают сюда, чтобы посмотреть работы своего земляка Саши Дёмкина.
Все современное рождается из прошлого, и граффити в ущелье не исключение. Тем интереснее обратиться к истокам, к традиционному осетинскому искусству. За ним мы с каким-то даже детским любопытством заглядываем в мастерскую к скульптору и художнику Вадиму Джиоеву.
Мастерская напоминает осетинский дом и съемочный павильон одновременно: национальная мебель с чудесными завитками, стеклянные бусины счастья, трехногие табуреты и визитная карточка мастера — трогательные, но решительные лошадки с щетинистой гривой.
Щепки аккуратной стружкой падают на пол. Под большими, но легкими руками Джиоева дерево как будто вибрирует и поет, когда он вырезает солярный знак — символ солнца, жизни и бесконечности. Осетинский фольклор — часть работы и жизни художника, неотъемлемая и очень актуальная.
Всё, что я делаю, — одна большая игра. Ты живешь, работаешь, но при этом не забываешь играть. Любая информация, материалы, текстуры — всё включается в нее, чтобы сказать что-то новое, что-то другое. Это идет из детства: мое проходило в краеведческом музее. Мне нравилось туда ходить без экскурсовода, просто читать надписи, смотреть. Так год от года обогащалась моя игра.
Северная Осетия — это чистое творчество вперемешку с широкими реками, острыми пиками, вольным ветром и петляющими дорогами. Здесь природа говорит, а столица уютно обнимает. Здесь громкие песни и тихие разговоры. Но главное, конечно, свобода. Всё это стоит увидеть, впитать и запомнить на всю жизнь.
Благодарим за помощь в создании материала:
Вячеслава Булашенко, Аслана Сланова, Руслана Гациева, Вадима Джиоева,
Алана Цхурбаева и Lisa’s tours
Говори со мной
Специальный проект media.s7.ru