Лейбл Ored Recordings и традиционная музыка Северного Кавказа

Музыканты лейбла Ored Recordings делают что-то очень естественное и в то же время невероятное. С легкой руки они ставят традиционные мотивы в один ряд с любым жанром современной музыки. Сегодня, когда принято делить мир на прошлое и настоящее, они бережно тянут нить между тем, где народы Северного Кавказа находятся сейчас, и их историей. Прокладывают дорогу к пониманию того, кто они, откуда и из чего собраны. 

Не осовременивать, а продолжать. Не старое, а родное. Какая она, музыка Кавказа? И кто те люди, что создают ее сегодня? Обсудим с Булатом и резидентами Ored Recordings — черкесской группой Jrpjej и карачаево-балкарским коллективом Gollu.  

О миссии лейбла  

Булат: 

Мы боремся с двумя вещами. С одной стороны — пренебрежением, восприятием традиционной музыки как чего-то старого и никому не нужного, с другой стороны — с экзотизацией: мол, это что-то диковинное, к чему нельзя прикасаться. Оба этих подхода губительны: к ним приводят колониализм и самоориентализация — большая проблема на Северном Кавказе. Местные люди часто смотрят на себя, на свою идентичность, свою культуру через призму стереотипов, и хочется их от этого освобождать, в первую очередь освобождая себя. 

Jrpjej: современность определяем мы

Сегодня мы наблюдаем всплеск интереса не только среди слушателей — появляется больше музыкантов, которые работают с локальным контекстом. Со многими у нас сложились коллаборации. Например, с группой Gollu, которая исполняет карачаевскую музыку. Во многом они вдохновлены тем, что делаем мы, и мы их поддерживаем. В Адыгее появилась группа «Мыст», которая переосмысляет родную музыку. У них всё в акустике, есть виолончель, гитара и традиционные инструменты, и совершенно свое видение.

Раньше нам казалось, что современность создается в Москве и на Западе, наше же дело — перенимать у них. Если Европа или Москва сказала, что это архаичное, так оно и есть. Сегодня мы поняли, что такие вещи определяем мы. Это наша культура, внешние зрители и кураторы могут соглашаться или нет, но решение не за ними.

Традиционная музыка всё чаще звучит на фестивалях, которые не рассчитаны на нее изначально, теперь это не вызывает диссонанса. Артисты начали свободнее подходить к старинным наработкам, и это не святотатство — менять их под свое видение. Лично мне не очень нравится большинство экспериментов — как часто говорят, «осовременивание», потому что эта музыка и так современна. Но суть не в том, что нравится мне или Тимуру (сооснователь Ored Recordings. — Прим. ред.), а в том, что есть разные подходы, и это круто.

Тимур: 

Традиционная музыка говорит о многом. Скоро выйдет третий по счету полноформатный альбом Jrpjej. Весь материал, что мы исполняем, создан еще в XX веке — и он о бессмысленности насилия людей по отношению друг к другу. Например, песня про Карс повествует о борьбе Российской империи с Османской за этот город. Тогда Османская империя набрала наших людей в свою армию, точно так же поступила Россия. Ночью, когда за крепость шел бой, кто-то на другой стороне услышал адыгское пение. Люди поняли, что там тоже свои, они узнали это по словам и напевам.

Та осада длилась пять лет. Со временем воины начали к друг другу выходить и просто общаться, петь вместе. Они не понимали, что там делают и почему вынуждены биться друг против друга, но, естественно, не делать этого не могли. 

Сейчас, исполняя традиционную музыку, ты начинаешь больше понимать тех людей, как они жили, что они чувствовали. Во многих песнях сквозит сильнейшая боль поколений, которую не хочется повторять.

Булат:

Мы стремимся сломать стереотип о том, что традиционная музыка — устоявшаяся, что ты ее просто повторяешь, а значит, в этом нет творчества. Как раз-таки творчества очень много, ведь мы можем проследить, как мысль нашего народа создала то или иное произведение, и это интереснее всего. 

Любопытно, как получается воспроизводить и перепридумывать музыку. Может быть, наше творчество сподвигнет кого-то сделать другие вещи, при этом с нами можно радикально не согласиться и в противовес создать что-то абсолютно другое. Взять карачаевскую группу Gollu, для которых главный творческий метод — не привнести что-то новое, а озвучить архивы примерно так, как они звучали в оригинале. Но когда они подходят к реконструкции, у них получается что-то свое, идеи пересекаются и друг друга дополняют. 

Группа Gollu: от традиции к настоящему 

Друзья и единомышленники Ored Recordings из Карачаево-Черкесии Азнаур Тоторкулов, Тенгиз Биджиев, Шамиль Узденов и Мадина Лайпанова — участники группы Gollu. Они вручную восстановили по редким чертежам старинные инструменты, чтобы исполнять на них родные мелодии и песни. Накануне релиза нового альбома ребята поделились опытом осознания своей идентичности сквозь традиционные музыкальные практики. 

Азнаур: 

Мне кажется, наше время — век ложной идентичности, кризиса личности как таковой. Каждый так или иначе пытается прицепить какой-то ярлык: даже если вы утверждаете, что не такие, как все, вам важно культивировать какую-то особенную идентичность. Но когда вы носите ярлык с многовековым бэкграундом, это более ценно.

В моем случае это проснулось в Москве: там ощущается разделение на своих и чужих, и ту самую идентичность я начал осознавать именно там, на последних курсах университета. Тогда я подзабыл родной язык, в какой-то момент осознал это и постепенно стал возвращаться к истокам, по новой, можно сказать, изучал слова. Примерно то же случилось со всеми участниками Gollu, и это напоминает то, что происходило в Англии и Америке 1970-х, — типичный фолк-ривайвл, когда городских ребят из среднего класса вдруг, по-каким-то причинам, потянуло в традицию. 

Мадина: 

У нас нет великой миссии по спасению карачаево-балкарской культуры, нельзя сказать, что мы делаем это для народа. Мы исследуем и воссоздаем традиционную музыку в первую очередь для себя. Мы занимаемся тем, что нам нравится. И мы не всегда встречаем понимание со стороны. Например, когда занимаешься дома, пытаешься освоить, считай, утерянный инструмент, первое время это звучит коряво, некрасиво, и даже родным не нравится. Мотивация может потеряться. Но постепенно привыкаешь и продолжаешь свои поиски. Многое дает и общение с единомышленниками: мы приезжаем из Карачаевска в Нальчик к Jrpjej, Булату и Тимуру, и в нас зажигается какой-то огонь. Мы на одной волне, хоть и разные народы, но дружественные. И как-то прикольно нам вместе. Это вдохновляет развивать наши идеи и создавать новую музыку.