Люблю летать. За время. За невероятность его ощущения. Прекрасное настроение. Свобода! У меня нет наконец-то ощущения, что я ничего не успеваю.
ДЕНЬ первый
Зеленый кузнечик любимого транспорта плавно проскользил по посадочной полосе.
Дорога из Шереметьево по-осеннему расцвечена красками глубокого октября. А рваное серое небо необъяснимой силой притягивает и снова заставляет жалеть о том, что я не умею рисовать.
ДЕНЬ второй
Москва — любимый дом Мельпомены. Никогда не избегаю возможности заглянуть к ней в гости. Театров в столице много. Знаменитых, малоизвестных, любимых и ещё не знакомых. Сегодня — вечер театральный.
«Вы любите театр, как люблю его я?» — спрашиваю я неведомого кого, повторяя за Белинским. Тает свет софитов. И нет ни меня, ни Москвы, ни прожитого дня. Есть мир условный, который порою мудрее реального, потому что уже прожит, и вынес свои уроки, которыми делится со зрителем. Я переживаю. Восхищаюсь. Смеюсь. Негодую. И застланные слезами глаза — не редкость. Какая палитра чувств!
После спектакля — на такси по ночной Москве. Короткое и такое красивое путешествие: Большая Никитская, Моховая, мимо Красной площади, Театральный проезд. Город мерцает, завораживает, продолжает влюблять.
ДЕНЬ третий.
Как и планировала, много гуляла. По набережным: Котельнической, Москворецкой, Гончарной, Космодамианской.
Подожженные уходящим солнцем, мерцали хорошо видимые с Малого Устьинского моста свечи куполов храмов Таганского района.
А вот и одна из знаменитых сталинских высоток! Красавица! Так и просится в объектив!
От моста — к мосту. От набережной — к набережной. И так дотемна, до того часа, когда загораются огни знаменитых московских подсветок, отражаясь в черном зеркале воды, местами разрезанном дорожками, проложенными местными утками.
Сижу в уютном ресторанчике на улице Забелина, пью итальянское вино.
ДЕНЬ четвертый
Сегодня столько солнца! День поистине сказочный. Москва погружена в жидкий горьковатый мед солнечного осеннего дня, над которым высокой крышей натянут прозрачный полог голубого неба. В одном из парковых районов застыла на время, любуясь золотыми пятипалыми листьями канадского клена на ярко-зеленом газоне и светом на нём сквозь кружево листвы на деревьях.
ДЕНЬ пятый
Патриаршие. Суета авто в их шахматных поединках на узких дорожках, нарядные москвички и гости города в поисках отдохновения или приключений. А я — к пруду. На скамейку. Театр лиц проходящих мимо людей: кто-то спешит, кто-то — напротив — никуда не торопится. А вот молодой человек с ярко-рыжими вихрами говорит по телефону через беспроводные наушники, эмоционально жестикулирует, отчего похож на говорящего вслух с самим собой городского сумасшедшего. Вот пара, идущая за руку. Им, думается, далеко за восемьдесят. Они такие трогательные. Я сочиняю им счастливое прошлое и желаю прекрасного завтра.
Вот и этот день гаснет. Солнце красиво покидает Патриаршие, преломляясь в окнах домов и дробясь в зеркале пруда.
ДЕНЬ шестой
Его я посвятила паркам. Не скучала в Нескучном саду, бродила без всякой цели (и как это здорово!) по усыпанным листьями аллеям ЦПКиО.
Шла, цепляя каблуком влажные листья, на параллелях аккуратных дорожек вдоль белых монастырских стен, вдоль отражающихся в воде и в самом деле плачущих под еле моросящим дождиком ив на Новодевичьих прудах. Гуляла, гуляла, гуляла, заглядывая в чуть грустные, задумчивые и очень мудрые глаза московской осени.
После пяти вечера дымчатую накидку над столицей надрезало золотыми ножницами скромное октябрьское солнце. И — ах! — «остановись мгновенье…» Но оно, увы, не останавливается. И этот день растаял.
ДЕНЬ седьмой
Уложила вещи в лёгкую сумку. Проверила документы и авиабилеты. Улыбнуться бы, да что-то не получается.
Есть еще час в запасе. Пройдусь чуть-чуть по Таганке, Москве-реке прошепчу «до свидания».
Осеннее ласковое утро целует меня на прощание. Я это явственно чувствую. И глаза предательски увлажняются. Излишняя сентиментальность. А на 5 января у меня уже куплен новый билет на самолет!
Я скоро вернусь, Москва!