Моя Камчатка: вулканы, медведи, буревестники и сбывшиеся мечты

«Здесь начинается Россия»

Скульптура с такой надписью и медведями на вершине стоит по дороге из аэропорта Елизово в город. Она не отличается художественными достоинствами, но символическую функцию выполняет. После 8,5 часов полёта из Москвы и 9 часов разницы во времени мы оказались почти у самой восточной точки страны. Технически она ещё чуть восточнее, у Берингова пролива, но это уже мелочи. Зато, как оказалось, мы были восточнее Японии и даже родственников в Австралии.

Мы с дочкой путешествовали с группой, собранной компанией «Дерсу Узала». Они занимаются экотуризмом уже 20 лет, организуют маршруты для детей и родителей. Мы прилетели на день раньше основной группы, чтобы хоть как-то адаптироваться к разнице во времени до начала Путешествия с большой буквы. Это удалось неплохо: советую постараться не спать до конца камчатского дня. Свежий океанический воздух также помогает бодриться.

Сам Петропавловск-Камчатский растянулся вдоль побережья Авачинского залива на 12 км. Город когда-то начинался от порта и до сих пор живёт в основном тем, что связано с океаном — рыболовством и портом. Здесь проживает больше половины населения Камчатки. Самые современные здания — офисы Сбера и Океанрыбфлота.

В центре города можно найти несколько современных скульптур, администрацию края, театр и, конечно, океан. Человек здесь, со всей своей жизнью и деятельностью, как бы отступает на второй план. На первом — океан, вулканы и природа. С любого места в Петропавловске видны «домашние» вулканы: Корякский (высота — 3456 м), Авачинский и Козельский. Они постоянно напоминают, кто здесь «хозяин». В городе есть институт вулканологии и частный музей вулканологии, но нам удалось попасть только в кафе при музее, поскольку было поздно. Говорят, что экскурсии лучше всего проводит сам основатель музея.

Жить на Камчатке сложно: 9 месяцев в году зима, летом средняя температура +13, частые землетрясения, извержения вулканов, когда огород и дом могут засыпать вулканическим пеплом слоем до 20 см, и его приходится вывозить КАМАЗами. Картошка цветёт ещё в августе, вокруг городов и поселков бродят медведи, дороги ведут только до центра полуострова, дальше — нет, до «материка» можно добраться только по воздуху. Комары и мошка здесь настолько активны, что норовят высосать всю кровь и обглодать до костей. Многие жители уезжают на материк, часто в Краснодарский край, к другому морю, но потеплее. Поэтому в Петропавловске мало пожилых людей.

Поражаешься первопроходцам-казакам, которые когда-то пришли сюда за пушниной и костью. Как им удалось закрепиться в этом диком краю? Здесь, недалеко от входа в Авачинскую бухту, в 1810 году затонул фрегат «Юнона». До сих пор не найдено никаких его следов.

Также поражает стойкость и приспособленность к жизни коренных народов: эвенов и айнов — рыболовов и охотников, а также коряков, оленеводов, пришедших сюда в XVII веке из Сибири. В посёлке Эссо есть интересный этнографический музей, где подробно рассказывают, как эти народы жили до прихода русских и как стараются сохранить свои обычаи, традиции, язык и культуру до сих пор, хотя «последний шаман ушёл в лес и не вернулся».

По направлению к вулкану

Группа собралась, и утром 16 августа мы, погрузившись в вахтовку, отправились к первой точке нашего путешествия — вулкану Толбачик. Он находится примерно в 500 км от Петропавловска. Вахтовка — это такой транспорт, когда КАМАЗ приспосабливают под пассажирские перевозки, чтобы ездить там, где нет дорог. С нами весь маршрут были два местных гида, повариха и водитель.

Десять часов мы ехали до посёлка Козыревск, у подножия вулкана, чтобы там переночевать и на следующий день продолжить путь. Связь исчезла в 10 км от Петропавловска. Мы выехали именно в тот день, когда в Петропавловске произошло 7-балльное землетрясение, самое сильное с 1971 года. Но мы опередили его и узнали о нём из новостей и от обеспокоенных друзей и родственников из Москвы.

В Козыревске активно развивается бизнес по приёму туристов. Местные строят «гостевые домики» (фактически это та же палатка, только деревянная и с электричеством) и селят туда путешественников. В стоимость также входит баня и туалет типа «сортир» с холодным умывальником под открытым небом. Это выгодный бизнес. Мария, хозяйка наших гостевых домиков, летом живёт на Камчатке, принимает туристов, а в другое время путешествует. Объехала уже 40 стран. Камчатка кажется далеко, только если смотреть из Москвы…

Раньше в Козыревске был большой леспромхоз, поставляли древесину в Китай и Японию. Сейчас в посёлке около 800 человек, молодёжь уезжает. Доход приносит туризм, но также и браконьерство. Вечером мы пошли гулять по посёлку к реке Камчатка (по одному не ходить и громко шуметь, чтобы отпугнуть медведей) и увидели мужиков, которые в лодке вскрывали пойманную рыбу, выкидывая ту, в которой не было икры. Икра в посёлке стоит 5 тысяч за килограмм, а в Петропавловске на рынке — 7-9 тысяч. Местные говорят, что это лето было плохим для путины, было холодно и дождливо, рыба не пошла на нерест в реки. Другие говорят, что в предыдущие годы много ловили ловушками в устьях рек, и рыба не могла зайти на нерест, поэтому её мало в этом году. Не знаю, кому верить, но факт остаётся фактом — икра в этом году в Москве ещё подорожает.

От Козыревска до лагеря у сопки Клешня — около 150 километров, но эти километры не из лёгких! До 2012 года дорога была хоть и не самой проезжей, но прямой. Но во время последнего извержения Толбачика, которое продолжалось 1,5 года, излившаяся лава перегородила старую дорогу. Местные жители скинулись на «пьяного тракториста», и он «проложил» новую дорогу в обход лавы, с преодолением горной реки. Теперь путь из посёлка к вулкану занял у нас 6 часов. По ямам, корням, через горную реку и вулканический шлак. Незабываемо. А если кого укачивает, то этот путь покажется ещё более трудным.

Мы разбили лагерь, вспоминая, как ставить палатку. Навык был подзабыт, но чтобы она не улетела, пришлось обкопать её шлаком и укрепить камнями. Мы справились. На нас пришли посмотреть местные жители — горные суслики, евражки. Симпатичные пушистые создания, не боятся людей и всё время выпрашивают пищу, но кормить их нельзя — они должны уметь выживать без людей долгие месяцы.

На стоянке воды нет. Деревьев тоже нет. Мы везли с собой воду и дрова. Посуду «мыли» влажными салфетками, и личная гигиена тоже страдала в таких условиях. Толбачик — национальный парк, там есть смотрители, которые следят за порядком в лагере, рассказывают туристам правила и живут на горе по три месяца. Стойкие люди. Наша группа была последней, кто в этом сезоне поднимался на Толбачик. Скоро вслед за нами уедут и смотрители.

Было пасмурно и прохладно, но без дождя. Мы сходили на шлаковые конусы, где в 70-е годы проводились испытания луноходов и марсохода, поскольку ландшафт почти полностью совпадает с лунным. Мы подожгли полено от конуса, местами земля всё ещё очень горячая. Пламя было розовое и зеленое — сгорали магний и медь. Увидели мёртвый белый лес, засыпанный чёрным шлаком с торчащими высохшими верхушками деревьев, залезли в небольшую пещеру, образовавшуюся в застывшей лаве.

А вечером пошёл дождь. И шёл два дня и две ночи без остановки, периодически переходя в снег. Все евражки попрятались. Температура была около +3. Лето, одним словом.

На следующее утро нам предстояло восхождение на Плоский Толбачик (2600 м), ради которого мы проделали такой долгий путь. В 5 утра, когда нужно было вставать, туман был такой, что ничего не было видно на расстоянии вытянутой руки. Мы вышли в 8. Дождь продолжал идти. Мы были как хоббиты, идущие в Мордор. Знали, куда идём, но не знали, дойдём ли. Пересекли лавовое поле, и тут пошёл снег и стало ещё холоднее. На Толбачике лежала туча, так что цели не было видно. Но мы шли вперёд.

На высоте 2200 метров сделали привал и перекусили. Группа разделилась: часть пошла наверх, к кальдере, а мы стали спускаться, решив, что сверхусилия не стоят туманной (в прямом и переносном смысле) перспективы ее увидеть.

Весь путь вверх и вниз занял около 8 часов. Я ещё раз убедилась, что я не альпинист и даже не турист, а скорее путешественник. Для меня важен не только результат (в данном случае — вершина), но и сам путь, и удовольствие от него. Летом я люблю горы за виды, открывающиеся с вершин, а зимой предпочитаю кататься с них вниз на лыжах, а не лезть вверх. И летом, в августе, к зиме я совсем не была готова. Август — лучший месяц на Камчатке, так написано во всех путеводителях. Но в этом году Камчатка об этом не знала.

До прихода нашей целеустремлённой части группы удалось кое-как у печки в столовой (стационарный домик в лагере) посушить вещи и поиграть в настолки. А дождь продолжался. И по прогнозу не собирался прекращаться ещё сутки. А значит, впереди были две ночи в мокрых холодных палатках. Боевой дух в группе упал, и мы уговорили гидов изменить маршрут и вернуться в Козыревск. Как им это удалось сделать, до сих пор не ясно, так как связи на горе не было, и они вели переговоры, подпрыгивая на большом камне, чтобы поймать неустойчивый сигнал.

Утром под дождём сворачивали мокрые палатки и обратно, по раскисшему направлению, в Козыревск. Как же кстати там оказалась горячая баня!

На следующий день наш маршрут лежал в посёлок Эссо, Камчатскую Швейцарию. Это самое туристическое место из всех, что мы видели: с хорошей гостиницей, теплыми минеральными источниками и этнографическим музеем. И даже с асфальтом, который положили 7 лет назад. Эссо считается столицей коряков, их много в посёлке.

Прямо в гостинице есть бассейн под открытым небом с водой около 40 градусов. Кайф! И даже вышло солнце. Жизнь заиграла новыми красками. Около гостиницы мы нашли мастерскую, где сам мастер продавал сувениры из кости и рогов. Мастер оказался разговорчивым и рассказал нам свою историю. Родился в Магнитогорске, учился в Питере, стал монтажником-высотником, строил объекты по всему СССР, даже телебашню в Таллине. Вышел на пенсию и уехал на родину жены, на Камчатку, в Эссо. И ему здесь очень нравится жить. Для души вырезает сувениры и ножи для туристов.

Хозяин тайги

Вокруг посёлка ходят медведи, иногда и на его территорию заходят. Все мусорные баки спрятаны в железных домиках, закрывающихся на ключ, чтобы медведям не повадно было на помойку ходить. Егеря могут отстреливать медведей без лицензии, если они заходят в посёлок. В последние годы медведей на Камчатке стало очень много — около 30 тысяч. Местные не хотят охотиться на них, считая, что это просто трата патронов: мясо часто заражено паразитами, а на шкурах и когтях много не заработаешь. Поэтому медведи размножаются. Это их край.

Самые глупые и потому опасные, не считая медведиц с медвежатами, это трехлетки. Их мама уже отогнала, а что делать дальше, они не знают, и как себя вести с человеком — тоже. В поисках пищи медведи обходят участки до 40 квадратных километров. Человек не входит в их рацион, но, если они испугаются или почувствуют опасность, могут напасть. В противном случае они рассматривают человека как источник калорийной пищи. Поэтому все наши припасы мы хранили в плотно закрывающихся коробах и ничего съестного в палатках не держали.

И всё равно было неспокойно спать в палатках, зная, что они могут оказаться на пути медведя. И он пришёл к нам, правда, не около Толбачика, а позже, когда мы стояли около вулкана Горелый.

Метрах в 300 от палаток он ел голубику. Возможно, он нас и не видел — ветер был в нашу сторону, но фальшфайеры мы на всякий случай приготовили. Когда медведя заметили, наши туристы стали делать ровно то, что запретили гиды: кричать «Мишка, Мишка!» и идти на него смотреть. Медведь, вероятно, это услышал и ушёл на гору, прочь от лагеря.

В этот же день мы ещё видели медведицу с двумя медвежатами около геотермальной станции в горах, но это уже было из окна вахтовки, как на сафари.

Море-океан

Из Эссо мы вернулись в Петропавловск и в 7 утра стартовали на морскую прогулку. Погода решила сжалиться над нами — ветра почти не было, сквозь тучи проглядывало солнце.

В августе Тихий океан прогревается до 12 градусов. Самые закалённые из нашей группы даже купались на Халактырском пляже, который протянулся на 50 км около Петропавловска, в день приезда. Вдоль пляжа стоят несколько глэмпингов, где туристы живут на постоянном ветру.

Наш катер назывался Orca, по-латыни «косатка», был оборудован внутренней каютой и местом на носу на палубе. Мы вышли из Авачинского залива и направились к Вилючинской бухте вдоль побережья.

С воды открываются потрясающие виды на вулканы, сопки, скалы с птичьими базарами и горизонт. Вокруг катера то и дело ныряли в воду краснокнижные топорки с ярко-красными клювами. На зиму они улетают в Японию, высидев за лето всего одно яйцо. Белоголовый орлан наблюдал за катером с вершины скалы, а буревестник предсказал ухудшение погоды на завтра.

И вдруг мы увидели, как все лодки устремились к одной точке в океане. Косатки! И они плыли параллельно нашему катеру, нисколько его не опасаясь, занятые своей подводной охотой. Не верилось, что нам так повезло их увидеть! Следующим пунктом в нашем водном сафари стали сивучи. Они отдыхали на небольшой скале недалеко от берега, периодически затевая возню и рыча друг на друга. Как в «Мире животных» в реальном времени.

Пока мы шли, повар на катере сварила нам крабов и подала на палубу. Мы ели крабов, смотрели по сторонам, а очистки бросали в океан. Это было очень вкусно! Только белого вина не хватало.

И снова вулкан

Буревестник правильно предсказал: на следующее утро, когда мы выехали к вулкану Горелый, всё было затянуто дождевыми тучами. По дороге осматривали ледяную пещеру, где был лёд, но не было дождя, тянули время, чтобы не ставить палатки под дождём. К вечеру стало чуть лучше, но подул очень сильный ветер — до 25 метров в секунду. Поставленные с трудом палатки сгибались почти до земли под его порывами, а ночью я всё думала, как бы нас не унесло, как Элли. Дождь всё шёл.

Утром мы поехали на термальные источники, которые называют Малой долиной гейзеров. В Большую долину можно попасть только на вертолёте. Но и Малая впечатляет: горячие газы проходят через воду холодного ручья и из земли бьют маленькие фонтанчики. Правда, чтобы увидеть это, нужно было идти вверх по мокрому раскисшему глинистому склону по колено в грязи. Но это стоило того, чтобы увидеть, в каких условиях на Земле когда-то зародилась жизнь и первые водоросли.

Рядом с источниками — геотермальная станция, которая даёт 30% электричества Камчатки.

Когда мы вернулись в лагерь, нас встретила радуга. Дождь прекратился, но не ветер. На следующий день, когда нам предстояло восхождение на Горелый (1800 м), была отличная солнечная погода. Камчатка вознаградила нас за терпение! После трёх часов подъёма на вершине нам открылся очень живописный кратер, наполненный водой, а также захватывающие дух виды на вулкан Вилючинский и окрестные сопки.

Под крылом самолёта

Камчатку стоит увидеть хотя бы раз в жизни. И чтобы почувствовать мощь стихий, и чтобы побывать в мире животных и птиц, и ради digital detox — без связи и новостей. За двенадцать дней мы поднялись на два вулкана, увидели косаток и сивучей в Тихом океане, ловили рыбу, ели икру и крабов, спали в палатке, купались в термальных источниках, прогоняли медведя. Камчатка напоминает, что главное в этой жизни. Здесь думаешь о важных вещах: о том, как не замёрзнуть, как не упасть вниз со скалы, как не встретиться с медведем, — а всё остальное отходит на второй план.