В Приморье 94 острова и лишь четыре из них обитаемы. Расскажу, как мы провели чудесный день на одном из них — на острове Путятина.
Остров назван в честь адмирала Е. В. Путятина. А обитаемым он стал благодаря предпринимателю Алексею Старцеву, который в 1891 году купил часть острова, а другую взял в долгосрочную аренду на 99 лет. Здесь он построил целое имение, развел сады, построил конезавод. Потом нашел на острове глину и построил кирпичный завод. Из кирпича, произведенного здесь, построено много домов Владивостока.
Позже Старцев нашёл на острове каолиновую глину и построил еще и фарфоровый завод. Здесь производили посуду и другие изделия, а по качеству и красоте фарфор Старцева соперничал с китайским.
Сейчас остров Путятина обитаем, но люди населяют лишь маленькую его часть, остальная территория занята лесом. В заливах можно увидеть морские огороды, где выращивают гребешков.
А мы побывали в Мраморной бухте и бухте Черепаха. Кто-то гулял, кто-то собирал кусочки разноцветного мрамора, кто-то купался, кто-то, наконец, помочил ноги в море. Все занимались своими делами, но все остались довольны.
Посчастливилось увидеть множество морских животных. Сначала мы специально отправились к лежбищу нерп. Ларги уже ждали нас на камнях, улыбались и приветливо помахивали ластами. Катер максимально близко подошел к тюленям, так что удалось рассмотреть даже пятнышки на их пузиках. По дороге встречали птичьи базары, где бакланы и чайки устраивали свои собрания.
Следующим номером программы были сивучи. Обычно они тоже греются на солнышке, но сегодня пошел анчоус и все тюлени ушли на промысел. Но нам все-таки повезло: прям перед катером три сивуча устроили целое представление: ныряли и кружились в вальсе.
А в бухте Черепаха я первый раз увидела морскую звезду и даже подержала ее в руке. Морских ежей здесь тоже было много. Наверное, можно их было сразу съесть, но я не знаю, как их можно убить, так что обошлась фотографиями. Попадались нам и раковины от гребешков с какой-то живностью.
Вода здесь настолько прозрачная, что кажется вот-вот дотянешься до дна, а оно, оказывается, далеко.