Собеседник дальневосточного леса и наивного волшебства, что смотрит прямо в твои глаза, — междисциплинарный художник Маша Ламзина работает с текстилем, инсталляциями и одеждой. Будь то Австралия, Индия или Япония, отовсюду она привозит то растительный принт, то яркую эмоцию, то извечную философию. Добавим энергию Приморья — и получится целая вселенная. О космосе Маши — в нашем интервью.
Однажды ты увлеклась экспериментальной модой. Какая она?
Это про решение создавать одежду как искусство, а не только как функциональную единицу, бренд. Я всегда шла только этим путем — хоть он и сложный, но единственно интересный мне. Ведь искусство — это когда ты создаешь, потому что не можешь этого не делать. Видишь свое предназначение и понимаешь: без этого мир будет хуже. Это вообще не про бизнес.
В какой-то момент идеи экспериментальной моды могут быть слишком новы. Но потом, лет через пять-десять ты видишь, что и в Zara наконец появились стеганые куртки. Тренды приходят в массмаркет через маленькие авторские проекты.
Абсурдность — часть твоего визуального языка. Почему ты выбираешь ее?
В том, что я делаю, абсурдности нет. Она лишена смысла, это что-то такое фантасмагорическое и сложное. А у визуальных образов моих работ есть истоки — и в этих сюжетах я не вижу абсурдности. Есть принцип, которому я следую: создавать то, что я сама даже не видела. Это постоянный поток креативных энергий, в которых ты пребываешь. Они создают хаос творения, а ты выхватываешь то, что вдохновляет тебя.
Для меня очень важно познание: я люблю путешествовать, изучать новые культуры, читать книги. В моем мире всё одухотворено, и я через искусство это транслирую. Например, есть древняя концепция анимизма — веры примитивных народностей, которые не очень-то и примитивные, если начать в этом разбираться. Так вот, анимизм — как раз про одухотворенность всего. Эта идея проявляется у меня сквозь лица в неожиданных местах на одежде, а на принтах они сами возникают из орнамента растений. И это не совсем осознанный с моей стороны процесс.
Расскажи про свой путь, с чего он начинался?
Серьезно увлекаться текстилем я стала, когда освоила хлорные принты. Я изобрела свою методику и была одержима этим несколько лет, хотя технически процесс довольно сложный. Благодаря экспериментам я обнаружила, что совершать ошибки — прикольно. Случилась трансформация сознания. Ты начинаешь воспринимать случайность как данность бытия и уже не можешь всегда всё делать четко, фиксированно, с определенным результатом. Ты работаешь с процессом, и каждый раз получается что-то совершенно новое.
Какое-то время я гостила в Австралии, и меня поразили папоротниковые деревья и другие невероятные растения, которые там росли. Мой муж, фотограф, тогда как раз пробовал разные техники печати. Я посоветовалась с ним, купила в фотолаборатории химию для цианотипии, огромные листы бумаги и стала делать отпечатки растений, которые были вокруг меня. Просто для того, чтобы их запечатлеть.
Когда мы были в Сеуле, я закупила белые ткани и решила, что нужно экспериментировать на них. Так родилась идея попробовать цианотипию, ведь обычно я работала с хлорными принтами на темных или цветных полотнах.
Ты создаешь плоский объект, вешаешь, не фиксируешь ни на чем. И он начинает работать с пространством: воздух проходит через ткани, делая их трехмерными. Так родилась большая серия цианотипий — выставка «Я — Лес». Мы показали ее онлайн в 2020 году, в самый разгар пандемии. Тогда я поняла, что меня не остановить.
Сейчас я осваиваю живопись маслом. Это тоже интересно: пусть конкретно с этим материалом я делаю лишь первые шаги и этого принято стесняться, опыт подсказывает мне, что всё правильно. В будущем, возможно, я буду уходить в сторону более сложного арта. Хочу продолжить эксперименты с крупными текстильными формами и сделать акцент на галерейных форматах.
Какие циклы своей жизни, связанные с ритмами Приморья, ты наблюдаешь?
Здесь как нигде я ощущаю, что человек очень маленький по сравнению с природой. Ее ритмы живут на Дальнем Востоке очень интенсивно. Когда наступает лето, всё моментально расцветает и покрывается зеленью: ты не успеваешь уловить, как в начале мая травка только появляется, а в конце месяца коммунальщики уже ее срезают, потому что она выросла на полметра!
Я много взаимодействую с солнечным светом: моя художественная активность начинается летом и продолжаются осенью. Потом море замерзает и вся энергия как будто бы останавливается. Наступает какой-то космический холод, который мне сложно выносить: я терплю и, как спартанец, себя закаляю, но всё равно тяжело. В этот период исчезают все растения, с которыми связана моя работа. Получается, что полгода ты находишься в раю, взаимодействуешь со множеством растений, а другие полгода можешь осмыслять всё, что сделал. Невозможно заранее продумать, как пройдет следующее лето, но я всегда точно знаю, что оно будет динамичным и творческим.
Ритмы здешней природы для меня всё, я им смиренно следую. Я не могу их подчинить, могу только стать их частью и жить в гармонии с природой. И хоть вокруг город и люди здесь ближе друг к другу, иногда осознаешь, что находишься на краю бездонной вселенной и вокруг нас великое ничто. Я очень сильно чувствую мощь природы.
Ты упоминала об азиатской культуре в своем детстве. Можешь рассказать, как она повлияла на тебя?
В детстве мы покупали всё на китайских рынках. В 90-е, когда открылись российские границы, в Приморский край приехало очень много китайцев. Маленькой мне было интересно фантазировать о прошлом этих людей. Меня всегда привлекали народности Азии, их быт, притягивала эстетика крестьянской Японии, Китая, Кореи. Мне нравится в дальневосточных культурах их аскетизм и комфортный уровень жизни при этом. Откуда всё это во мне взялось — я не знаю, но это было частью моей природы. Было какое-то визуальное влияние, которое породило мой интерес к буддизму, чуть позже — к индуизму. Меня всегда тянуло на Восток, и уже сложно разобраться, что именно этому способствовало.
Думаю, если бы мне маленькой показали, чем я буду заниматься, — я бы обрадовалась.
Ты любишь волшебные миры. Давай пофантазируем, каким будет Приморье, если представить его волшебным существом? Как бы ты описала дух этого места?
У меня много морских ассоциаций: они обтекаемые, как вода, но всё же я вижу духом Приморья какого-то нашего собственного дракона (не китайского или японского, а именно нашего). Он обитает где-то между землей и небом, и, может быть, он покрыт мхом.
Я верю, что земля хранит свою историю. Раньше здесь была тайга, которую населяли разные народности, и теперь место пропитано их восточным характером. Не знаю, правда ли это, но говорят, что на одном из островов нашли лекарственный женьшень, которому 200 лет. Видимо, несколько веков назад здесь жили люди и они что-то выращивали, потом собирали урожай. Еще на одном из островов у нас есть тисовая роща, а тис — это растение, которое рощами не растет, и некоторые даже говорят, что он высажен в форме иероглифов. Мифология здесь витает в воздухе, и она влияет на всех нас. А раз я художник и чувствую тоньше, то я хочу, чтобы и зритель, приходя в мое пространство, что-то начинал чувствовать за пределами привычек. Энергия, которую ты создаешь, проявляется сама, а ты — просто инструмент. И должен относиться к этому с уважением и скромностью.
