В ямальской тундре даже поздней весной можно увидеть занесенные снегом пейзажи. Некоторые коренные народы живут в зиме большую часть года — с длинными полярными ночами и температурой до минус 50 градусов. Один из таких народов — ханты. Они сотрудничают с дикой природой, кочуя по безлюдным землям. Хрупкая красота тундры и визуальные заметки о ежедневной рутине хантов — в фотоэссе Дианы Смыковой.
Содержание
- Встреча
- Минуты покоя
- На прощание
Ха́нты — коренной малочисленный финно-угорский народ, проживающий на севере Западной Сибири. Численность к 2021 году — 31 000 человек.
Встреча
Глубокая зима, Ямал. И впереди, и позади — бесконечная белая пустота, без ориентиров и проблесков. Огромные черные машины, которые выглядят так броско на улицах городов, здесь совершенно теряются в течении северной стихии.
Медленно мы приближаемся к месту назначения — стойбищу хантов недалеко от Салемала. Одна семья согласилась принять нас у себя в чуме на несколько дней. Всё это время я хочу посвятить изучению ежедневной рутины северных кочевников, чтобы понять их через фотографию — моего проводника для исследований.
Для нас тундра — безжизненная пустошь, а для северных кочевников — это богатый культурный и природный ландшафт, в котором переплетены источники жизни и мифологические сюжеты. Все озера, равнины, холмы в их мировоззрении населены духами-хозяевами, к которым нужно относиться бережно и уважительно.
Жить в тундре — значит сотрудничать с природой, подчиняться ее правилам. Главный механизм жизни здесь — движение. Ханты называют это касланием — кочеванием со стадом оленей. Кочевники могут переезжать до 100 раз в году и находить в этом баланс и комфорт.
Отношения хантов с природой можно понять через мифологический образ верховного бога — Торума или Нум-Торума. Одно из значений слова «торум» — погода. От природных явлений зависит ритм жизни кочевников, и здесь Арктика диктует свои правила.
Олень — самое важное животное в мире кочевника. Стадо определяет, где окажется семья, мясо и жир оленя — большая часть ее рациона, оленьи шкуры используются для одежды и чума. А еще олень может быть проводником для общения с духами — например, в случае с жертвоприношением.
Минуты покоя
После кочевания оленеводы на время останавливаются. Так чего же в жизни хантов больше — стоянки или движения? Кочующий караван и стойбище — не противоположности, а баланс, создающий ритм жизни. В тундре эти процессы неразделимы.
На вопрос, как именно они выбирают место, мне ответили: «Просто здесь оленям хорошо». Так мы и познакомились с семьей хантов — Мишей, Майей и их детьми — на стойбище недалеко от Салемала.
Временное жилище-трансформер хантов называется чум. Сбор чума, со слов Майи, занимает примерно 40—60 минут, и иногда приходится делать это действительно быстро: например, когда начинается пурга и нет возможности продолжить путь. Весь чум вместе с содержимым упаковывается в несколько нарт (саней) и разбирается так же быстро, как собирается.
Когда мы приехали, мороз на улице дошел до отметки в минус 55 градусов. Но внутри чума — уют и потрескивания горящей древесины в печке. И всё же теплом в тундре распоряжаются бережно — кочевники никогда не допустят, чтобы печь была растоплена слишком сильно.
Огонь — центр чума, вокруг него вся жизнь. Ханты верят, что каждое разведенное пламя — это дочь духа огня Пугос-анки. В очаг нельзя бросать мусор или прикасаться к нему острыми предметами, чтобы не поранить его обитателей. В одной из легенд хантов человек изрубил пламя топором, разозлившись на костер. Больше он не смог нигде развести огонь, пока не принес в жертву свою дочь.
Один человек в тундре — почти ничто, а два — уже жизнь. Место для нового стойбища определяет мужчина, а первый лист в основании чума кладет женщина. Обязанности в семье четко разделены: пока Миша следит за стадом и ходит за дровами, Майя занимается чумом, теплом и приготовлением еды.
Зимняя стоянка — одна из самых долгих. Когда мы встретились, семья провела здесь уже больше двух недель, и вокруг чумов мы увидели обжитую расчищенную территорию на небольшом участке лесотундры. Вокруг чумов — нарты (сани), на которых кочевники хранят вещи во время стоянок. Во время кочевания это главное средство передвижения.
Рядом с чумом — телевизионные тарелки. Висят себе в соседстве с оленьими шкурами, что показывает постепенное проникновение современных технологий в традиционный образ жизни хантов. Еще оленеводы используют снегоходы, генераторы, телефоны и рации, что сильно упрощает труд в тундре. Благодаря этому они могут связаться с другими семьями кочевников и договориться о маршруте. Раньше было сложнее: если два стада оленей при кочевании перепутаются, для каждой семьи могут наступить печальные последствия.
На фотографии младший сын стоит на стуле, который передавался через несколько поколений и достался ему от прадеда. Миша рассказал, что многие предметы быта в семье старше сотни лет и надобности их менять нет. Горы вещей им для жизни не нужны, а к тем, что служат долго, они относятся особенно трепетно. В этом есть и сакральный смысл: предметы связывают с ушедшими родственниками, поэтому даже маленький стул может быть таким важным.
На прощание
Когда стойбище снимается, чум исчезает почти бесследно. Остается только тундра, хранящая полярные дни и ночи, легенды и тайны северных народов. Мы попрощались с семьей оленеводов, увозя с собой сырую замороженную рыбу и мудрость о жизни в движении.
Я долго думала о том, что, скорее всего, больше никогда не увижу их в этом же месте, в этом же чуме — будто они существуют вне моего понимания пространства и времени. У них нет привязок, но есть целая тундра — их северная земля, на которой они продолжат жить, любя и уважая ее волю.
