Или записки геофизика «с полей»

Мечта

В детстве я очень любил географию. Часами разглядывал карту мира, всматривался, куда впадают реки, запоминал названия столиц, морей и океанов. Больше всего нравилось изучать Сибирь и северные моря. Однажды я пообещал себе побывать там. Шли годы: школа, институт, работа… Все это заставляет забыть про детские мечты. Но однажды я узнал, что в летнюю экспедицию ищут помощника. На мгновение я превратился в того ребенка, который хотел увидеть северные моря.

Решился не сразу. Не так легко выбрать — жить себе спокойно дальше или начать путь с чистого листа. Однажды весенним вечером я вышел из офиса, посмотрел на все, что меня окружает — улицы, здания, дороги — и решение пришло. Я подал заявку на экспедицию, получил подтверждение, черканул подпись в заявлении «по собственному» — и уже через две недели летел в Забайкальский край, на границу с Китаем. Из первой экспедиции я вернулся без четких планов на будущее. Но потом меня снова позвали на задание. Через год такой жизни понял — это мое.

Я работал на Алтае, в Якутии, Ямало-Ненецком автономном округе, Красноярском крае, Восточном и Южном Казахстане, в Колумбии, в Иране. Плавал по Енисею и Лене, сидел на берегу Карского и Карибского морей, пробирался через тропические джунгли и сибирские леса, шел через степи и арктические пустыни, заполярную тундру и горы Алтая. Вот такая «скромная» география за три года работы.

Профессия

Геофизики изучают глубинное строение Земли. От первых сантиметров почвы до мантии и даже ядра. Это важно, например, для строительства, поисков новых месторождений природных ресурсов или научных исследований. Чтобы выполнять эти задачи у геофизика есть масса специальных средств — от мультиметра до целых измерительных станций, созданных по последнему слову техники.

Приходится взрывать или создавать вибрации в Земле, пускать ток под Землю или использовать естественные гравитационные и магнитные поля. Все, что появляется прикладного и нового в математике, физике, электронике, транспорте, попадает в кругозор геофизика. Круто применять в работе то, что всего пару лет назад существовало лишь в теоретических выкладках.

И вот для таких манипуляций мы разъезжаем по всему миру. Путешественники, когда смотрят на мир, чаще всего видят то, что находится между небом и землей. Мы, помимо этого, знаем, что находится на десятки километров ближе к земному центру. Но, конечно, экспедиции — это не отдых. Порой локация такая сложная, что добираться приходится самолетом, потом кораблем, потом вертолетом, а потом еще и на специальной технике. Жизни в таких местах, как правило, нет, поэтому никакого регулярного транспорта — тоже.

Кухня

В экспедицию вещей берем много. Работать приходится в разных условиях — от -50°С до +45°С. Поэтому мы запасаемся и легкой одеждой с защитой от комаров, и термобельем, и теплым комбинезоном, и очень теплой курткой. Да, на ногах при этом будут валенки.

Обычный день начинается с раннего подъема. Правда, в Заполярном круге бывает светло круглые сутки, и кажется, в какое время не встанешь — все равно раннее утро. Мы плотно завтракаем. Как правило, с нами на объекте работают повара, но иногда мы назначаем на эту роль самих себя. Мы можем идти десятки километров пешком, передвигаться на снегоходах, вездеходах-амфибиях, автомобилях. Этот список можно продолжать бесконечно. После рабочего дня возвращаемся в лагерь или разбиваем его прямо там, где поняли, что пора. Наступает так называемый камеральный вечер. Лагерь оживает: кто-то готовит ужин, кто-то занимается бытовыми заготовками. И, конечно, оцениваем полученный материал. А еще в свободное время, которое появляется столь редко, можно порыбачить или поохотиться. Это тоже такой способ не остаться голодными.

Быт становится по-настоящему архаичным, первобытным. Ты отказываешься от привычных ценностей: Интернета, горячей воды. У тебя освобождается много времени для размышлений наедине с собой. Все это позволяет «перезагрузиться» и по-новому взглянуть на некоторые вещи.

В небе

Бывают разные типы геофизической сьемки: наземная, морская, воздушная. Малая авиация стала доступнее, а воздушная съемка — дешевле. Регистрировать физические поля можно с «авиационными» скоростями. Обработку данных проводят тут же, на борту.

Однажды мы делали воздушную съемку на севере Красноярского края. Цель банальная — поиск нефтегазового месторождения, а вот методы… Объектив специального прибора «Фитон» мы установили в просверленную в нижней части самолета дыру, чтобы определить цветовой спектр листьев в тайге. Дело в том, что характерные для месторождений газы в земле меняют биологические свойства деревьев. С помощью другого прибора, магнитометра СДВР, мы определяли разломные зоны, используя сигналы удаленных на нескольких тысяч километров широковещательных радиостанций. Еще один прибор измерял концентрацию метана в воздухе. Кстати, этот же прибор использовался для воздушной съемки в экологических целях.

На краю света

Каждая экспедиция — это моменты, которые невозможно забыть, потому что ты их прочувствовал на себе. Нельзя забыть, как северный ветер обжигает лицо в -50°С. Или как в ночном небе вдруг начинает «плясать» северное сияние. Как полярный день сменяется полярной ночью и солнце прощается с тобой совершенно невероятным закатом. Порой эти моменты превращают тебя в героя приключенческого фильма, и ты сам не веришь, что прямо сейчас, в джунглях, прячешься от африканских пчел, которые своим сильным жужжанием наводят ужас.

А еще это мир совсем других отношений между людьми. Они сильно сближают, особенно когда приходится попадать в экстремальные условия. Однажды в Колумбии я с местными коллегами добирался на джипах до горной деревушки: домов семь, около 30 жителей и маленькая церковь. Доехали, а дальше пошли пешком до локации семь километров. Вдруг обрушился тропический ливень. Мы спрятались в заброшенной лачуге, чтобы переждать дождь. Он шел всего несколько минут, но вода за это время успела затопить все пути и тропы. Мы прокладывали дорогу шаг за шагом, чтобы не сбиться с пути, — и через пару часов оказались у реки, которую никак, кроме как вброд, не перейти.

Это был бурлящий поток с бревнами, корягами, камнями. Конечно, мобильная связь в такой глуши не работала. Оставалось кричать, свистеть и звать на помощь местных жителей. Минут через десять к нам уже кто-то бежал с веревкой. Ну как веревкой… Это были несколько связанных вместе лоскутов материи. Конец «троса» кинули на наш берег. Один из моей команды тут же перевязал себя в районе пояса и вошел в реку. Как только он сделал первый шаг, поток сбил его с ног. Местные что есть силы тянули бедолагу на берег. Поток уносил человека, а на берегу за него боролись незнакомые люди. Хорошо, что все закончилось благополучно — все успешно переправились через реку.

В деревне мы поняли, что дорогу размыло так, что в гостиницу не попасть. Местные приютили нас. Я расположился на улице под тонким навесом, в гамаке. Рядом было много попугаев, обезьянка, привязанная на веревочку, две собаки и много домашних кур. Все они этой ночью были моими соседями. Хозяева приготовили ужин на местной плитке из углей и камня. Я поел и счастливо заснул. С утра мы покинули это место, но оно навсегда останется в моей памяти.

Романтика

Геофизики похожи на врачей. Первое, что видит врач — это симптомы. И чтобы поставить диагноз, необходимо посмотреть анализы, провести диагностику. Так и мы, стоя на поверхности Земли, видим признаки тех или иных процессов. Но чтобы узнать их причину, сделать выводы, спрогнозировать дальнейшие события, необходимо изучить все изнутри.

Без геофизики нельзя построить взлетно-посадочную полосу для аэропорта, предупредить земные катаклизмы или открыть новые источники чистой воды. В конце концов, только геофизик может смотреть «сквозь землю», внутрь, и «считывать» всю информацию, которая хранится в недрах Земли миллионы лет. Вот такая романтика.

Если жаждущие приключений ищут Шамбалу или затопленную Атлантиду, то геофизики всего мира увлечены коровыми проводящими зонами. Мало кто знает, что это такое. На глубинах распространения таких зон, а это 20-40 км от земной поверхности, горные породы имеют очень высокое электрическое сопротивление. Коровые проводники — это абсолютные проводники тока. Ученые до сих пор до конца не разгадали их состав, а мы не нашли мест, где проводники выходили бы на поверхность Земли.

Призвание

Где-то внутри тебя должен жить кочевник, который хочет постоянно двигаться, ехать, плыть, лететь, ползти. Он легок на подъем и по звонку готов отправиться за тысячи километров от дома. Он знает, что такое выйти из «зоны комфорта» не по статусам в соцсетях или советам окружающих, а на личном опыте. Для него не пустой звук такие термины, как «магнитно-теллурическое зондирование», «вызванная поляризация», «становление ближнего поля».

Но при всем этом он может быть хорошим мужем и любящим отцом. Семья очень помогает и согревает, когда ты далеко-далеко. Мне очень повезло с супругой — Александра понимает меня, поддерживает и всегда ждет домой. Возвращаться к жене и дочке Елизавете после очередной экспедиции — особенное счастье. Любимые мои, передаю вам привет!

Прямо сейчас я работаю на Ближнем Востоке. Но когда-нибудь хочу побывать в Приморском крае и на Камчатке. Или последовать примеру писателя Антона Чехова и отправиться на остров Сахалин.

Понравилась статья? Расскажите о ней друзьям.