Архитектурное бюро Concrete Jungle проектирует и создает во Владивостоке парки, скверы, набережные, площади — всё то, что делает бетонные джунгли (именно так переводится название компании) комфортным и желанным местом для горожан и приезжих. Проекты бюро — визуально яркие и запоминающиеся, в них учитываются особенности Владивостока, например, морской климат и сложный рельеф.
Сооснователь Concrete Jungle Феликс Машков называет себя эталонным владивостокцем. Его дедушка и бабушка были моряками, отец — таможенником, а мама занималась торговлей машинами из Японии. Мы поговорили с Феликсом о родном городе и о том, какие смыслы он и его команда вкладывают в свои проекты.
Как проявляется соседство Приморья, Китая и Японии?
Не могу сказать, что это оказывает на нас колоссальное влияние. Контакт скорее поверхностный, всё же культуры очень разные. Языковой барьер не позволяет общественному сознанию смешиваться так легко, как это происходит, например, на юге России: народы на Кавказе гораздо ближе друг к другу. Хотя, безусловно, влияние азиатской культуры на людей здесь намного сильнее, чем в Западной и Центральной России. Чтобы познакомиться с Азией, нужно туда и ехать. На меня в свое время поездка в Токио произвела невероятное впечатление.
Русский мост
Япония впечатляет и цивилизационно: их подход к деталям повлиял на мое восприятие ремесла. Там всё близко к рукам, человеку. Высокая производственная культура вызывает уважение и желание делать так же.
Вдохновляет и подход к урбанистике: в Японии особые сейсмические условия, и там не популярно многоэтажное жилье. Конечно, оно есть, но 80% резидентов имеют частные дома. Токио разрушает градостроительные стереотипы, которые устоялись в европейских странах. В современном урбанизме принято считать, что жизнь в частном доме недоступна для города, что это провоцирует его разрастание, проблемы с общественным транспортом. А там много людей живут в крохотных частных домах. Мне кажется, что эта модель более устойчивая, чем много- и среднеэтажное строительство. Собственные дома (пусть и маленькие) — это же очень по-человечески, потому что у тебя есть возможность потрогать свою землю. Это совсем другое: стричь даже один свой куст намного лучше, чем не знать, откуда кусты берутся.
Пример разнообразной застройки в городской агломерации в Китае
Китай ближе к нашей культуре, в чем-то даже похож на Россию. Но в то же время всё по-другому. У них даже язык тела иной. Когда говорят, что мы повернулись к Азии и вот-вот произойдет какое-то смешение, я думаю: эти люди с настоящей Азией ни разу не взаимодействовали. Ты просто говоришь с человеком и не понимаешь, что он пытается тебе сказать, их юмор и язык тела мне не всегда понятен. С корейцами чуть проще, потому что они владеют английским и открыты к общению с иностранцами. Но китайцы невероятно сложны в понимании.
Как ландшафт работает во Владивостоке и какой у него потенциал?
Ландшафт — это фактор, который характеризует Владивосток в большей степени, чем море. Вода есть везде, но если посмотреть на снимок со спутника, заметишь, что Владивосток — это такая горная гряда, которая тонет в заливе. Если поднять уровень воды на 100 метров, город превратится в 30 островов, а если опустить ниже, то в длинный участок суши, который соединится с островом Русский. Город застроен снизу, а над ним есть 28 зеленых сопок — ландшафт таков, что Владивосток легко сделать выдающимся и очень тяжело сделать удобным.
Владивосток буквально стоит на сопках, ровных пространств почти нет
Если Владивосток положить на плоскость, он будет весьма провинциальный — по масштабу и объему нового строительства у нас нет супервысотной застройки, только одно здание более 30 этажей. Но если смотреть на город с набережной, возникает ощущение мегаполиса, потому что сопки добавляют к высоте строений 200—300 м.
С одной стороны, рельеф создает ощущение урбанизированной территории, а с другой — большего включения природы. У Владивостока есть все предпосылки, чтобы стать красивым городом. Уже сейчас здесь много красоты. А потом можно подтянуть и комфорт. В части развития комфортной городской среды перед Владивостоком стоит ряд больших вызовов.
Туман поглощает город и оставляет лишь сопки над землей
Порой кажется, что город невозможно перезапустить. Удручает, что не избавиться от неудачной советской застройки — главной боли российских городов. Возможно ли что-то изменить?
Вопрос хороший, но у меня совершенно нет такого ощущения. Когда долго занимаешься урбанистикой, понимаешь, что город не статичный, он несет след истории. Смотря на Владивосток, я понимаю, что мне нравится наша советская застройка.
У нас есть предприниматель-волонтер Юрий Щербак, большой любитель садового искусства. Он живет в обычной советской панельке. Вокруг его дома подстрижены все кусты, потому что это его хобби. И когда ты проходишь мимо двора, становится очевидно, что среда легко может изменить восприятие архитектуры, в том числе и советской.
Команда Concrete Jungle — настоящее городское комьюнити. Некоторые ее участники, также коренные владивостокцы, дружат больше 15 лет
Рельеф — тоже некий фильтр. Если смотреть на советскую застройку промышленных городов, согласен, можно подметить пугающее однообразие и стерильность среды. Но в нашем случае рельеф — это большой брат, который говорит, что он здесь главный, и диктует свои правила. Владивосток не портит даже абсолютно бесчеловечная гаражная застройка. Я бы сказал, что это выглядит интересно, потому что из нее открывается лучший вид на город. Рельеф здесь настолько доминирует, что его невозможно подавить.
Владивосток невозможно испортить: все слои, которые здесь появляются, делают его только интереснее. Каждый город, как человек, — со своими особенностями, но с ними можно жить.
Наш рельеф нуждается в осмыслении. Владивостоку необходима местная законодательная база в части застройки, регламенты, связанные с тем, как строить в гармонии с таким ландшафтом. Зачастую это вызов для архитектора. Например, сейчас мы беседуем на фабрике «Заря», которая стоит на сопке, а ее корпуса соединены пешеходными связями. У застройки на рельефе своя логика. Важно, чтобы в муниципалитете и архитектурном сообществе понимали, что это другие правила.
Буквально разваленную швейную фабрику «Заря» в 2014 году отстроили и перезапустили как центр современного искусства. Concrete Jungle вместе с SKAMEYKA architects создали и реализовали дизайн-концепцию нового комплекса
«Своими изделиями и пространствами мы хотим удивлять и вдохновлять людей, насыщая города разными смыслами», — звучит на вашем сайте. О чем это?
На самом деле, сейчас мы общаемся скромнее. Но наши корни в искусстве: мы основали Concrete Jungle как стрит-арт-проект. В течение пяти лет мы занимались исключительно уличным искусством. А искусство крутится вокруг смыслов. У нас был принцип: «Если мы не говорим об этом, то зачем это делать?» Мой напарник Вадим — художник от чувства: у него фантастическое абстрактное мышление, его образы, идеи тяжело сконструировать. А поскольку я архитектор и у меня всё наоборот, то есть идет из рацио, я переносил на текст то, что мы делаем и как это объяснить людям. Уже тогда, больше 15 лет назад, сформировался наш подход — у каждого объекта должно быть обоснование. Сейчас я бы дополнил эту фразу. Сказал бы про насыщение города новыми смыслами и про раскрытие существующих.
Головокружительные виды Нагорного парка
Например, в Нагорном парке мы работаем над тем, чтобы сшить новую историю этого места, создать фольклор там, где раньше его никогда не было. Примерно как Толкин чувствовал магию пространства, о котором писал во «Властелине колец». Нам показалось, что такой подход уместен, так как парк не имел крепкой исторической идентичности. Это дало нам возможность попытаться создать ее.
Помимо архитектурного проекта, Concrete Jungle придумали мифологию и легенды Нагорного парка, которые оживут в иллюстрированном сборнике рассказов
У нас есть и другой объект — парк с глубокой и классной историей, куда невозможно добавить новые смыслы, можно только инкрустировать новые прочтения. И это для нас предельно важно. В своей компании мы договорились, что если наши творческие идеи лишние, лучше мы расскажем о проведенной работе, дизайн-решениях, как мы сделали людям удобно, и всем это будет понятно. Если новый смысл не растет, мы не будем его насильно вымучивать. Так что тезис на сайте мы поменяем: «Привнести смыслы, если их нет. И не мучиться, если они не нужны». Как в Японии: красивый куст — это просто красиво подстриженный куст, и не нужно больше обоснований.
У нашего поколения, как мне кажется, есть особенность постоянно задавать вопрос: «А зачем?», хотя можно просто остановиться. Вот сейчас мы делаем проект на озере, где живет много диких птиц. Приходя туда, я чувствую умиротворение от пения и красоты. Там просто спокойно. И никаких синтетических смыслов там и не нужно. Иногда важно просто не навредить.
